Журнал «Реликвия» № 3/2006

        Затонувшие корабли, окруженные ореолом таинственности и мистики, издавна по­рождали романтические истории, жажду приключений и наживы и привлекали в морские глубины авантюристов-кладоискателей и пред­приимчивых людей. После изобретения в сере­дине прошлого века акваланга, посещение под­водного мира стало общедоступно и появилась возможность быстрого обнаружения и подъема затонувших судов и их грузов, оказавшихся в прошлом на морском дне. Однако в настоящее время все чаще прихо­дит осознание того, что затонувшие корабли представляют собой скорее научную и историко-культурную, нежели коммерческую, ценность. Именно поэтому, по рекомендации ЮНЕСКО, суда, погибшие более 100 лет назад, предлага­ется объявить подводным археологическим на­следием. Изучение подводных древностей и за­тонувших судов находится в ведении подводной или морской археологии. В результате тщатель­ного документирования находок — обмеров, из­готовления чертежей и фотографий — возмож­на их теоретическая реконструкция, дающая сведения об устройстве и снаряжении корабля, а зачастую и установление причин его гибели.

 Основатель российской морской археологии профессор Р.А. Орбели в 1930-е годы писал, что воды России представляют собой настоящий кладезь древностей, изучение которых может раскрыть многие тайны истории. Однако только начиная с 1980-х годов Институт истории мате­риальной культуры и Государственный Эрмитаж начали вести подводные исследования в водах Северо-запада.

       Наиболее интересные находки были сделаны в последнее десятилетие на месте Выборгского морского сражения 1790 года — одного из круп­нейших морских сражений на Балтике. Здесь шведские корабли короля Густава III, запертые в Выборгском заливе русским флотом адмирала В.А. Чичагова, сделали отчаянную попытку выр­ваться из западни. Прорыв был намечен по сложному, с навигационной точки зрения, и поэтому наименее защищенному фарватеру, проходившему южнее мыса Крестовый, среди островов, банок и мелей. Основной удар приня­ла на себя прикрывавшая этот фарватер эскад­ра контр-адмирала Повалишина. Именно здесь разгорелось наиболее ожесточенное сражение. Шведские суда, стремившиеся на всех парусах проскочить опасный участок, находившийся под обстрелом шести русских кораблей, садились на камни, загорались и шли ко дну. Преследование неприятеля продолжалось весь следовавший за сражением день. Несмотря на то, что основные силы русского флота так и не успели принять уча­стие в бою, одержанная победа была полной — потери со шведской стороны составили около четырех десятков судов, затонувших и захвачен­ных в плен.

 Изучение места Выборгского сражения было начато ИИМК РАН в 1990 году. С тех пор у мыса Крестовый, вблизи каменистых банок Репия и Пааслуота, было обнаружено несколько шведских судов. Среди них — разбившиеся о камни линейные корабли «Хедвига Элизабет Шарлота» и «Ловиза Ульрика», названные по именам представительниц шведского королев­ского дома; фрегат «Уппланд», бриг и галера «Ернпрейс».

 Вблизи этого места погибли еще три шведс­ких корабля — горящий брандер «Постильон», фрегат «Земира» и линейный корабль «Энигхе-тен», столкнувшиеся в суматохе боя. В результа­те сильного взрыва их остатки разнесло вокруг. Здесь же, в результате попадания ядра ниже ватерлинии, затонула шведская штабная яхта «Аврора», несколько более мелких судов нашли свое последнее пристанище.

 Исследование судов, затонувших на месте Вы­боргского морского сражения, ведутся споради­чески, из-за ограниченности в средствах они но­сят пока разведочный характер. В то же время к поисковым работам подключились клубы и люби­тельские объединения, которые пытаются прово­дить самостоятельные исследования, что принес­ло более вреда, чем пользы делу изучения и со­хранения обнаруженных археологических объектов, Стремление к саморекламе, отсутствие должного профессионализма и пренебрежение элементарными методическими правилами мор­ской археологии, по которым находки не подни­маются на поверхность, без их документирования на месте обнаружения и создания необходимых условий по консервации и хранению приводит к уничтожению этих памятников. Проблема заклю­чается в том, что вырванные из контекста вещи теряют свою научную ценность, так как их назна­чение после этого трудно установить. Пролежав долгое время в водной среде, они быстро разру­шаются на воздухе, без проведения дорогостоя­щей обработки их специальными консервантами. Поэтому даже попадание в музеи зачастую не спасает от разрушения.

   По данным подводно-археологических ис­следований, в Финском заливе в 1998-2003 го­дах ИИМК РАН была подготовлена документа­ция на тринадцать первых в российской исто­рии памятников подводной археологии. Для примера, в соседней Швеции на учете состоит около 10 тысяч затонувших объектов, пред­ставляющих историческую ценность. По нашим  оценкам, количество затонувших судов в Рос­сийских водах Балтики превышает эту цифру. Проблема их выявления и сохранения заключа­ется в степени государственной поддержки этих целей. К сожалению, в нашей стране та­кие работы ведутся только на энтузиазме ис­следователей.

 Подводные раскопки затонувших судов по­зволили пролить свет не только на историю ми­рового судостроения и судоходства, но и дали богатейшие материалы для музеев. В некото­рых странах из морских глубин были подняты целые корабли, ныне известные всему миру. Это суда викингов в Роскильде, бременский ганзейский когг, судно времен Шекспира «Мэри Роуз» в Портсмуте и корабли XVII века — «Ваза» в Стокгольме и «Батавия» в Фримантле (Австралия). После проведения многолетних кропотливых работ по их консервации и рес­таврации, они стали популярнейшими музеями мира.

         Каждый из затонувших кораблей представ­ляет собой целый мир, сокрытый в морских глубинах. Известно, что во все времена ко­рабль воплощал в себе наивысшие достижения человечества. В конструкции и устройстве су­дов использовались новейшие инженерные решения. Самое современное вооружение шло для оснащения военных судов: корабельные орудия различных калибров с прилагающимся к ним боеприпасами и инструментом, индиви­дуальное оружие матросов и офицеров— ру­жья, пистолеты, кинжалы, шпаги. Навигацион­ные инструменты и карты характеризуют широ­ту познаний в области судовождения и астрономии. В резных украшениях каждого ко­рабля, в его архитектуре и оформлении нахо­дит отражение художественный стиль поро­дившей его эпохи. Грузы транспортных судов содержат информацию об экономике и торгов­ле своего времени. Кроме того, на корабле имеется цельный набор личных предметов: одежда, обувь, украшения, бытовые вещи, по­суда, провиант, монеты и многое другое. Нако­нец, зачастую на затонувшем судне находила свое последнее пристанище команда.

   Сейчас широкое распространение получи­ла организация подводно-археологических парков, в которых осмотр затонувших судов осуществляется туристами непосредственно на морском дне. Одно из таких судов, музеефицированное в Балтийском регионе, — швед­ский линейный корабль «Кронпринц Густав Адольф», затонувший у берегов Финляндии в 1788 году во время русско-шведской войны (1788-1790), неподалеку от Хельсинки. В пос­ледние годы, по инициативе Морского музея Финляндии, здесь был открыт подводный му­зей на морском дне, в котором аквалангисты под контролем со стороны ученых могут осмат­ривать этот археологический памятник. В на­стоящее время идея музеефикации затонув­ших кораблей прямо на морском дне находит распространение и в других странах Балтийс­кого региона.

  Наиболее перспективным районом для со­здания такого подводного парка в Российских водах Балтики является место Выборгского сражения 1790 года, где к настоящему времени обнаружено и исследовано несколько погибших кораблей. Все это позволило бы, с од­ной стороны, избежать дорогостоящих подъема и консервации подводных объектов, а с другой стороны, внесло бы в их экспонирование эле­менты романтики и экзотики. При этом, однако, не следует забывать, что нанести вред сохран­ности затонувших кораблей может и массовое посещение туристами, ведь деревянные конст­рукции под действием природной среды разру­шаются и даже простая вибрация может быть им вредна. Поэтому перед тем, как разрешить посещение затонувшего корабля, его должны обследовать специалисты-археологи, которые определят историко-культурную ценность и сте­пень сохранности, установят режим охраны и возможность посещения. Бережное отношение к памятникам подводного археологического на­следия является непременным условием его использования.

        Технология реставрации предметов морской археологии имеет свои специфические особен­ности, в отличие от реставрации объектов тра­диционной археологии, найденных в земле. Морская вода, насыщенная хлористыми соеди­нениями, является агрессивной средой, особен­но разрушительное воздействие оказывает на металлы. В первую очередь, это относится к предметам, изготовленным из железа или его сплавов (пушечные ядра, детали оружия, различ­ные инструменты, гвозди).

Влияние хлора на структуру железа происхо­дит так быстро, что железные предметы, проле­жавшие в морской воде около 200 лет, либо пол­ностью уничтожены коррозией, либо имеют только оболочку, повторяющую их форму, состо­ящую из деструктивных коррозионных соедине­ний солей железа.

Цветные металлы, такие как медь и медные сплавы (бронза и латунь), серебро и свинец, на­ходившиеся в воде, имеют лучшую, по сравне­нию с железом, сохранность. В худшем состоя­нии находятся предметы, изготовленные из же­леза и цветных металлов. При их контакте в электролите, которым является морская вода, насыщенная солями хлора, возникает электро­литическая пара, что приводит к возникновению активной коррозии.

Органические вещества, такие как древеси­на, кожа и ткани, хорошо сохраняются в водной среде. Однако при подъеме на поверх­ность они начинают быстро разрушаться. Это объясняется тем, что их структура во многом сохраняется за счет насыщения водой, и после ее высыхания она резко изменяется. Поэтому при подъеме на поверхность предметы из органики должны сразу же помещаться в ван­ны с водой. После механической очистки и об­работки антисептиками, предотвращающими процессы гниения, эти предметы также под­вергаются консервации.

       Среди методов сохранения влажной органи­ки можно назвать вываривание в сахарном ра­створе, а также вымораживание в специальных морозильных камерах. Наибольшее распростра­нение в последние годы получил метод консервации  с помощью полиэтиленгликоля. Напри­мер, именно этим веществом был законсервиро­ван шведский корабль «Ваза». В процессе обра­ботки предметы помещаются в ванны или опрыс­киваются этим веществом. В результате диффузии полиэтиленгликоль постепенно вы­тесняет воду, содержащуюся в предметах, и, зат­вердевая, позволяет полностью сохранить их форму.

  Реставрация археологических предметов требует осторожного и деликатного подхода. Иногда бывает достаточно одной, на первый взгляд, небольшой ошибки при использовании какого-либо метода реставрации, и предмет мо­жет быть испорчен необратимо. При работе с любой археологической находкой необходимо провести предварительные исследования и изу­чение состояния сохранности, сделать фотогра­фическую фиксацию и составить план реставра­ционных работ.

  Предметы морской археологии, проходящие реставрацию, как правило, покрыты толстыми корками коррозионных и органических наслое­ний, искажающих внешнюю форму и закрываю­щих поверхность, что усложняет изучение пред­мета.

После удаления рыхлых коррозионных и гря­зевых наслоений производится разборка предмета для дальнейшей химической обработки от­дельных частей, изготовленных часто из разных материалов. Характерным примером такой рес­таврации стала реставрация пистолета с латун­ным стволом на деревянном ложе, который был поднят со шведской яхты «Аврора», затонувшей во время Выборгского сражения.

Мы полагаем, что подъем затонувших кораб­лей и находящихся на них предметов не всегда оправдан. Если нет возможностей их консерва­ции, то лучше сохранять их на месте обнаруже­ния — на морском дне.

В 2003 году экспедицией ИИМК РАН и Санкт-Петербургского учебно-методического центра были проведены работы по обследованию вось­ми вновь выявленных кораблей в Финском зали­ве. В их числе — суда с петровского времени до времен Великой Отечественной войны. Коллек­ция находок, поднятых с этих кораблей, включа­ет предметы вооружения и снаряжения, элемен­ты декора, бытовые вещи и инструменты, моне­ты, стеклянную, фарфоровую и фаянсовую посуду, церковную утварь. В настоящее время она консервируется и реставрируется специалистами ИИМК РАН и Государственного Эрмитажа. Есть надежда, что вскоре в Петербур­ге появится новая музейная экспозиция, посвя­щенная тайнам затонувших кораблей.